Праздник — лучший повод для ссоры с родственниками?
Почему те шутки и остроты, которые кажутся нам совершенно безобидными, когда их произносят наши друзья, могут спровоцировать конфликт эпического масштаба, если мы слышим их из уст наших родственников? Неужели в наших родственниках — или в совместном застолье — есть нечто особенно раздражающее?
Вы вряд ли сможете назвать хотя бы один классический праздничный фильм, в котором не было бы семейных ссор. Кевин МакАлистер и его старший брат Баз по очереди подшучивают друг над другом в фильме «Один дома». Герой Роберта Дауни-младшего швыряет индейку в свою сестру в фильме «Домой на праздники». Кларк Грисволд в фильме «Рождественские каникулы» идеально передал свою досаду, вызванную принудительным характером веселья и надоедливыми родственниками, когда закричал: «Мы добьемся, мы проведем самое счастливое Рождество с тех пор, как Бинг Кросби танцевал с чертовым Денни Кеем. И когда сегодня ночью Санта протиснет свою толстую белую задницу в этот камин, он обнаружит самую веселую компанию засранцев в этом дурдоме».
В данном случае искусство, несомненно, стало отражением жизни. Сейчас в интернете можно найти массу советов, касающихся того, как можно избежать или, по крайней мере, смягчить семейные конфликты.
Когда многочисленные члены семьи собираются под одной крышей, фамильярность, возможно, далеко не всегда вызывает презрение, но она, несомненно, может стать причиной болезненных эмоциональных ран. Леонард Фелдер, психолог из Лос-Анджелеса, обнаружил, что три четверти американцев могут назвать по крайней мере одного родственника, который их раздражает.
Существует четыре теории, объясняющие то, почему наши семьи приводят нас в бешенство.
Нарциссизм малых различий
Еще Зигмунд Фрейд заметил, что народы, живущие в непосредственной близости друг от друга и в этническом смысле схожие — «испанцы и португальцы, северные германцы и южные германцы, англичане и шотландцы» — зачастую враждовали друг с другом.
С его точки зрения, это объясняется «нарциссизмом малых различий». Другими словами, «именно малые различия между народами, которые в остальном одинаковы, и являются основанием для чувства вражды между ними». Возможно, это объясняется тем, что мы запоминаем и ценим различия между нами и другими людьми больше, чем сходства. Эта теория Фрейда до сих пор используется для объяснения факторов, лежащих в основе некоторых гражданских войн.
Но она также применима и к семьям: скажем, вы и ваша мама выглядите и ведете себя настолько похоже, чем порой люди принимают вас за сестер. Но она проголосовала за Ромни, а вы регулярно участвуете в демонстрациях в пользу увеличения размера минимальной заработной платы, поэтому никто не может вызвать в вас такое же сильное негодование, какое вызывает она. Вам обеим нравятся одни и те же романтические комедии, но когда она начинает говорить о состоятельных членах общества, ваши отношения больше напоминают отношения между сербами и хорватами в середине 1990-х годов.
Крис Логан, старший преподаватель психологии в Южном методистском университете в Далласе, поясняет, что, если мы и члены наших семей имеем «множество одинаковых характеристик и при этом стремимся к тому, чтобы подчеркнуть свою уникальность, мы сосредотачиваем свое внимание именно на тех чертах, которые отличают нас друг от друга. Когда все мы собираемся за одним столом, едим одни и те же блюда, отмечаем один и тот же праздник, надеваем одинаковые жуткие свитера и при этом пытаемся оправдать наш собственные выбор жизненного пути перед нашими родителями, мы естественным образом будем сосредоточивать наше внимание на тех вещах, которые отличают нас от остальных».
Фелдер писал, что, когда наши родственники отличаются от нас в худшую сторону, мы подсознательно можем принимать это на свой счет.
Социальные аллергены
Порой в наших родственниках нас раздражает не их мировоззрение в целом, а какая-то конкретная привычка — привычка, которая поначалу кажется безобидной, но которая начинает сильно раздражать задолго до того, как подают десерт. К примеру, зачем дедушке Фреду нужно постоянно рассказывать одну и ту же шутку о голландском соусе, которую он прочел в Reader’s Digest 100 лет назад?
В своей книге Annoying: the Science of What Bugs Us («Назойливые: наука о том, что нас раздражает») Джо Палка называет эти явления «социальными аллергенами»: «незначительные детали, которые не вызывают какой-либо значимой реакции поначалу, но при повторном появлении могут спровоцировать эмоциональные взрывы».
«Кумулятивное воздействие источников раздражения является одним из основных факторов возникновения межличностных конфликтов, — считает Крис Логан. — Конфликты часто становятся результатом повторения определенных незначительных поступков».
Как однажды сказал психолог Майкл Каннингем из университета Луисвилла, эти поступки могут быть какими угодно — от грубоватых привычек, таких как щелканье костяшками пальцев, до неосознанных повторяющихся действий, таких как проверка сообщений на телефоне посреди разговора. Во время семейных праздников самыми распространенными аллергенами становятся действия, которые в целом можно обозначить как навязчивое поведение: к примеру, тетушка Эдна постоянно вам напоминает о том, что среди ее знакомых есть множество одиноких докторов.
Однако в отличие от встреч с друзьями, во время семейных торжеств вы не имеете возможности проигнорировать тетушку Эдну — по крайне мере до тех пор, пока она не вернется в Кливленд.
«Когда мы вдруг оказываемся чрезмерно зависимы от наших родственников, которых мы давно не видели, — объясняет Логан, — эти незначительные странности в поведении воспринимаются гораздо острее».
Пассивная агрессия
В конце Второй мировой войны один американский полковник из Военного департамента США написал, что у некоторых солдат наблюдаются «реакции невротического типа, выражающиеся в беспомощности, неадекватности ответов, пассивности, обструкционизме и вспышках агрессии».
Точь-в-точь сцена семейного завтрака в рождественское утро.
Пассивная агрессия — это самая распространенная причина мелких ссор, но зачастую она является адаптивным механизмом. Пассивность — это один из способов избежать нарушения того, что человек считает произвольными социальными нормами — к примеру, то, что пюре нужно готовить только так, или то, что вы вынуждены выслушивать родительские советы.
«Некоторые люди, на которых вешают ярлык пассивно агрессивных, на самом деле очень стараются не совершать никаких ошибок, и эта стратегия позволяет им успешно справляться со своей задачей», — объяснил доктор Тори Хиггинс, директор Научного центра мотивации при Колумбийском университете в беседе с журналистами New York Times.
Однако попытки избежать конфронтации могут в конечном итоге обернуться язвительными высказываниями и криком, которые начинаются тогда, когда человек устает угождать всем и каждому. С пассивно агрессивными людьми становится трудно общаться, когда, по словам Хиггинса, «их осторожные инстинкты оказываются на втором плане по сравнению с требованиями окружающих, которые воспринимаются ими как необоснованные».
Авторы The Times предлагают нам вести себя с пассивно-агрессивным человеком следующим образом: «Чтобы справиться с пассивно-агрессивным поведением, психиатры часто советуют занять позицию оборонительного участия: не нападайте на этого человека — это поможет вам укрепить вашу позицию авторитета, который может выдвигать требования. Постарайтесь выяснить вероятную причину невысказанного недовольства этого человека и признайте ее, если это возможно, во время диалога».
Соперничество между братьями и сестрами не заканчивается в детстве
В ходе исследования 65 семей учащихся 10-х классов подростки признавались в том, что они ссорятся со своими братьями и сестрами так же часто, как и со своими родителями. Ученые также выяснили, что чаще всего подобные конфликты разгораются между детьми одного пола. По мнению авторов этого исследования, эти конфликты возникают вследствие «тесного проживания, соперничества за ограниченные ресурсы и личных особенностей».
Самым распространенным способом разрешения конфликтов было отстранение: подростки просто уходили от спора и старались больше о нем не говорить.
В ходе других исследований ученые выяснили, что взрослые братья и сестры тоже нередко конфликтуют и соперничают, несмотря на то, что они больше не живут под одной крышей друг с другом или со своими родителями. Эти конфликты особенно ярко выражены между братьями и сестрами, которые близки по возрасту.
Если мы постоянно вспоминаем о прошлых проступках наших братьев и сестер, вероятнее всего, во время семейного торжества мы снова начнем ссориться.
«Если вы по дороге к дому ваших родителей говорите вашей супруге, что «Смидли обязательно набросится на меня из-за…», а спустя два часа Смидли действительно задает язвительный вопрос по этому поводу, вероятнее всего вы отреагируете на этот вопрос слишком остро, и между вами снова разгорится конфликт, который вы не можете разрешить в течение последних 15 лет», — объясняет Логан.
Добавьте тот факт, что в период праздников люди, как правило, больше пьют и едят много сладкого, что они часто не высыпаются, пропускают занятия спортом и находятся не в лучшей форме. Именно поэтому мы вполне можем вернуться к прежним моделям поведения, как утверждает Бетанн Бирер, старший преподаватель психологии в Колорадском университете в Денвере.
«Когда люди, которые обычно проводят вместе очень мало времени, оказываются в ситуации, вынуждающей их общаться друг с другом, чудеса происходят далеко не всегда», — говорит Бирер.
Более того, даже если все вы низкого роста и с рыжими волосами, вы и ваши братья и сестры, вероятнее всего, сильно отличаетесь друг от друга по характеру. Как пишет Фелдер, в одной семье могут встречаться и абсолютный нарцисс, и слабохарактерный неудачник, и они оба будут считать темпераменты друг друга совершенно невыносимыми.
Чтобы справиться с подобной ситуацией, Фелдер рекомендует постараться не испытывать шок непохожестью наших родственников на нас самих, а попытаться восхититься генетическим разнообразием, свидетелями которого нам выпал шанс стать.
«Сделайте глубокий вдох, — пишет он в своей книге под названием «Когда трудные родственники вдруг оказываются хорошими людьми» (When Difficult Relatives Happen to Good People), — и подумайте: «Здорово! В нашем генофонде есть и чуткая сиделка, и эгоцентричный задира. Как это чудесно! А теперь передайте мне, пожалуйста, бурбон!».
***
По словам Криса Логана, то настроение, с которым мы приезжаем на праздники, во многом определяет то, как мы будем общаться с нашими родственниками.
«Несколько недель назад я проезжал мимо дома, в котором с жил с 2 до 22 лет. Мое появление в этом районе вызвало во мне массу воспоминаний из разных периодов моей жизни, — сказал он. — Я мог либо сконцентрироваться на воспоминании о том, как мой старший брат запер меня в птичьей клетке, когда я еще был очень маленьким, либо на множестве замечательных семейных воспоминаний. В конфликтных ситуациях, мы часто концентрируемся на различиях между нами или на прошлых обидах и забываем о чувстве благодарности к старшему брату за то, что он помог нам попасть в школьную бейсбольную или футбольную команду». Если мы входим в парадную дверь с мыслями о прошлых проблемах, мы, вероятнее всего, станем участником конфликта за семейным столом. Если мы входим в дом с мыслями о хороших временах, мы сможем принести с собой воспоминания о счастливых временах и тесные связи.
Нам также стоит помнить о том, что раздражение может быть обусловлено культурными особенностями, в том числе нашими ожиданиями, внутренними предубеждениями и даже тем языком, на котором мы говорим.
В своей книге Джо Палка описывает несколько культур, в которых понятия «надоедливости» — по разным причинам — просто не существует. И именно поэтому в следующем году моя семья будет отмечать Рождество либо с канадскими эскимосами, либо на коралловых рифах Микронезии.
01.01.2014