Судьбы всех этих людей оказались связаны воедино. Рядовой Цюй Фа сражался в те далекие годы под началом легендарного красного полковника, своего земляка Жень Фученя. Цюй Фа любили все в отряде за его мягкий характер, за скромность, но, наверное, больше всего за его песни, протяжные, грустные. Они напоминали китайским бойцам об их родине, о доме, о близких.

Пел их Цюй Фа, чуть прикрыв глаза и медленно раскачиваясь в такт песни. Послушать его пение приходили бойцы и из других рот, сибирские рабочие, моряки. Они просили Цюй Фа: «Давай, Федор, про желтую реку». Цюй Фа никогда не отказывал. И плыла над уральским селом непонятная, но чем-то очень привлекающая к себе нежная мелодия о далекой китайской реке, которая веками течет к океану, вбирая в себя маленькие речушки и становясь могучей и полноводной.

Так и революция, думал Цюй Фа, вбирает в себя волю трудового народа и поэтому становится непобедимой.

Когда снова начинались тяжелые бои, тут уж было не до песен. Отряд передислоцировался в район станции Выя. После тяжелого боя в руках белогвардейцев оказался железнодорожный мост, имевший стратегическое значение для предстоящей операции. Командование направило в район моста полк «Красные орлы». Мост было необходимо не только отбить у колчаковцев, но и сохранить его: по нему должен был проследовать бронепоезд, посланный на подкрепление сражающимся на Урале отрядам Красной Армии.

После кровопролитного и упорного боя задание командования было выполнено. Наступила ночь. Измотанный боями отряд расположился на ночлег прямо в вагонах, отбитых у врага. Однако подошедшие под покровом ночи дополнительные силы врага обрушили на спящих солдат море огня.

Цюй Фа очнулся уже в госпитале. Он был тяжело ранен в позвоночник. Решили отправить его на лечение в военный госпиталь в город Иваново-Вознесенск.

Здесь он познакомился с Анной. Работала она на текстильной фабрике. Была сирота, жила в заводском общежитии. Веселая и смешливая комсомолка. Вместе с подругами бегала по вечерам на танцы, проливала слезы над фильмами с участием Веры Холодной, которые смотрели в единственном в городе кинотеатре, по праздникам ездили в Москву. Эти экскурсии организовывала комсомольская ячейка, и Анна всегда была в первых рядах.

Откликнулась она и на призыв комитета комсомола фабрики помочь в госпитале, где лежали раненые бойцы. Анна помогала медсестрам убирать палаты, готовить солдат к перевязкам, пела раненым бойцам песни. Голос у нее был чистый, звонкий. Цюй Фа внимательно слушал и запоминал слова и мелодии песен «Вихри враждебные», «Наш паровоз» и даже не совсем ему понятной песни «Хас-Булат удалой…». Он еще не очень хорошо говорил по-русски, но скоро вместе с Анной пел эти русские песни. Пели они на два голоса, задорно, весело.

В госпитале началась их дружба. Цюй Фа грустил, если Анна долго не приходила. Она тоже тянулась к нему, чувствуя, как одинок этот оторванный от родины славный и скромный китайский парень, ставший инвалидом. Когда комсомольцев послали на заготовку дров, Аня попросила оставить ее в городе.

Вскоре Цюй Фа выписался из госпиталя, и они поженились. Он стал работать на той же фабрике, где и Анна. Жизнь постепенно налаживалась. К герою-красноармейцу относились с уважением. Скоро получили комнату от фабрики, у них родился сын, которого назвали Андреем, потом дочь Тамара.

В феврале, когда в Китае отмечается праздник Весны, Цюй Фа на красной бумаге писал черными чернилами красивые иероглифы с пожеланиями счастья, рисовал красочные картины, где розовощекие младенцы с персиками и плодами гранатов в руках сидели верхом на огромной рыбе. Он с удовольствием объяснял Ане и детям символику этих загадочных изображений: персик— это долголетие, рыба — счастье и благополучие, гранат — изобилие в семье. Анна готовила в этот день пельмени. Ей очень нравился этот китайский праздник. Он как бы был продолжением русского Нового года и совпадал с христианским праздником сретенья, когда зима с летом встречается. Приглашали они к себе в гости и старших братьев Анны с женами и детьми. Так было каждый год.

Но на этот раз Айна почувствовала, что что-то угнетает мужа. Среди общего веселья он вздыхал, о чем-то задумывался, и даже щебетание и бесконечные вопросы его любимицы трехлетней Тамары не отвлекали от тяжелых дум.

Когда гости разошлись, Цюй Фа сказал печально: «А мои родители, если они, конечно, живы, даже не знают, что у них уже появились внуки. Наверное, я плохой сын». Решение было принято тут же: «Едем к твоим», — просто сказала Анна, хотя прекрасно представляла, какие трудности ждут ее в далекой неизвестной стране. — Покажем внуков, погостим, а там посмотрим, как будет складываться жизнь». Разрешение на выезд в Китай им выдали быстро.

«Счастливого пути и скорого возвращения!» — напутствовал их директор фабрики.

Однако, приехав в Китай, они попали в водоворот событий, которые изменили всю их последующую жизнь.

18 сентября 1931 года находящаяся в Китае японская Квантунская армия под предлогом урегулирования инцидента на железной дороге внезапно обстреляла Шэньян и повела наступление в районе железной дороги, связывающей северо-восток с югом страны.

Чан Кайши занял антинародную позицию, выступив против ведения антияпонской войны. 18 сентября был захвачен Шэньян; потом оккупированы провинции Гирин и Хэйлуцзян. В январе 1932 года был оккупирован весь Северо-Восток (Дунбэй), а в марте создано марионеточное государство Маньчжоу-Го.

Цюй Фа оказался за решеткой буквально через неделю после вторжения оккупантов. Местный помещик донес на него японцам.

Анна оказалась одна с детьми и больной свекровью на руках. Жизнь словно испытывала ее на прочность. Трудно передать словами, что пришлось ей вынести.

В деревне стало жить невозможно. Переехали в город Дальний. Временный кров предоставили родственники мужа. Бралась за любую работу: стирала, мыла полы, а вечерами, чтобы как-то накормить ребят, шла за город на опустевшие осенние поля, чтобы подбирать случайно оставшиеся заплесневелые стебли гаоляна. И еще она узнала, что в тюрьме скончался Цюй Фа.

Так в борьбе за выживание проходили годы. Росли и пошли учиться дети. Очень способной оказалась Тамара. Здесь ее называли Чжан Юньин. Высокая, стройная, жизнерадостная, она была всегда в центре внимания любого общества. Анна гордилась дочерью. Но беспокоила мысль: как-то сложится ее жизнь.

А впереди были поистине исторические события. Капитуляция Японии, создание революционной базы китайских коммунистов на северо-востоке Китая. Уже тогда было хорошо известно имя прославленного боевого командира Лю Ялоу. Его дивизия во время «Великого похода» шла в авангарде войск китайских коммунистов. На боевом счету возглавляемой им дивизии такие подвиги, как форсирование реки Уцзян, взятие моста Луцзинцяо, битва при Лацзыкоу.

В 1938 году ЦК КПК послало Лю Ялоу на учебу в Советский Союз в Военную академию имени М. В. Фрунзе. Здесь его и застало нападение фашистской Германии на Советский Союз. Для Лю Ялоу начинаются фронтовые будни Великой Отечественной войны. Он служит в штабе Дальневосточной армии. В целях конспирации Лю Ялоу называли Ван Суном, а друзья по службе звали просто Саша.

На родину он вернулся в 1945 году вместе с частями Красной Армии, и на Северо-Востоке Китая молодого, но уже опытного военачальника, за плечами которого было три войны, назначили начальником штаба Северо-Восточной группы войск. В городе Дальнем, на городском съезде активистов — передовиков труда мэр города Хань Гуаи познакомил его с Чжан Юньин. Если бывает любовь с первого взгляда, то это была именно она. Они поженились. Анна была довольна. Зять пришелся ей по душе. Они говорили с Лю Ялоу по-русски, вместе пели русские песни, он знал много русских песен. К тому же у Лю Ялоу оказался прекрасный голос.

После освобождения Китая от японских агрессоров Чжан Юньин вновь пошла учиться и получила профессию врача. У Анны, или, как теперь ее называли, Анны Казимировны, появились внуки. Она была счастлива. И вовсе не оттого, что достаток пришел в их дом. Этого она, как ни странно, даже не замечала. По-прежнему трудилась, нянчилась с внуками, помогала дочери. Зять подолгу отсутствовал, его целиком захватила работа. Он занимал теперь ответственный пост в Народно-освободительной армии Китая: Лю Ялоу был командующий Военно-воздушными силами страны.

Анна Казимировна тяжело переживала, когда остановилось его сердце, не выдержавшее бешеного темпа, в котором работал маршал.

А потом нагрянули новые испытания. «Культурная революция», бесчинства хунвейбинов, которые не оставили без «внимания» семью прославленного маршала. Еще бы, ведь в биографии семьи, с их точки зрения, было столько темных пятен.

Сейчас Анне Казимировне 93 года. Стали взрослыми внуки, да и правнуки уже пошли в школу. Они приходят к своей «исторической» бабушке и с удовольствием слушают ее рассказы о тех далеких временах, о которых говорится в учебниках истории.

Анна Казимировна тоже думает об истории, частью которой стала жизнь ее семьи. Она видит глубокий, почти исторический смысл в том, что дочь китайского красноармейца, ставшего на защиту завоеваний Октября, и боевой генерал, сражавшийся за торжество этих идей в России и на своей родине, в Китае, и она — простая русская женщина из города Иваново, проживающая в Пекине, ее внуки стали частью большой единой интернациональной семьи.

Ей хочется, чтобы был мир в этой семье, чтобы все то тяжелое, что она испытала в жизни, никогда не повторилось.

Из главы XIV книги В.С. Куликова «Китайцы о себе»