Наказной гетман — это лишь временный обладатель булавы. А кто же, имея в своих руках силу и мощь, не захочет стать полным владельцем казацких клейнодов? Над этим задумался и Демьян Многогрешный.
Уже в декабре 1668 г. оставленный Петром Дорошенко в чине «приказного северского гетмана» на Левобережье Демьян Многогрешный начал добиваться власти. Его поддержал черниговский архиепископ Лазарь Баранович. В Новгороде-Северском на старшинской раде, состоявшей из нескольких полковников и полковых старшин, за высоким частоколом и под усиленной вооруженной охраной казаков и прозвучало из уст иерарха Церкви имя претендента на булаву. Но избранник по обычаю отказался от назначения. В конце концов, он «смилостивился» и вступил в права отца левобережных казаков (ничего не напоминает?).
Это был первый гетман мужицкого происхождения. Он заявил о себе еще во времена Освободительной войны, но можно только догадываться, как эта страстная, воинственная натура могла относиться к решениям Переяславской рады и состязаний преемников Богдана Хмельницкого. Сначала за рыцарскую отвагу его выдвинуло из своей гущи рядовое казачество. В казацком реестре 1649 годп Многогрешный уже записан войсковым есаулом.
Вскоре, в 1650 г., по поручению гетмана, он совместно с Даниилом Нечаем вынудил польского короля подтвердить грамотой условия Зборовского договора между Украиной и Польшей. Затем это имя исчезает со страниц казацких летописей. Лишь впоследствии он появился во главе Чигиринского полка, а во времена гетмана Ивана Брюховецкого стал Черниговским полковником. Соглашаясь с установками своего предводителя, Демьян Многогрешный борется с засильем русских воевод в Украине.
После гибели Брюховецкого Многогрешный, не колеблясь, перешел на сторону Петра Дорошенко, своего боевого собрата, и тот проявил к нему большое доверие, назначив наказным гетманом. Собственным войском Многогрешному не под силу было защитить Украину. Он повел переговоры с князем Ромодановским и вскоре присягнул на верность московскому царю, позволив восстановить российские гарнизоны в украинских городах. Его посольство во главе с братом Василием доложило царю, что в Украине должен управлять российский гетман с войском.
На самом же деле Демьян Многогрешный выступал за широкую автономию своей страны в составе Московского государства. Особенно настаивал на этом архиерей Лазарь Баранович, который отстаивал зависимость украинской церковной жизни от Константинополя, а не от московского патриарха. Такого мнения придерживался и наказной гетман, о чем написал в Москву специальное письмо.
На фото: «Пять гетманов, правивших в Батурине. Слева — Демьян Многогрешный, при котором гетманская „республика“ окончательна стала частью России, а в Глухове был подписан договор, регламентирующий её автономию; сожалеет о случившемся, но понимает — выбора не было…» — varandej.
Царское правительство вместо согласия, передало Демьяну Многогрешному только утешительные грамоты, в которых «прощались» украинскому народу его «грехи» перед Москвой. Наказной гетман не мог смириться с потерей самоуправления в Украине и даже угрожал царю, что «подвергнется поганину», то есть крымскому хану. Многогрешный понимал, что казацкая старшина, выбрав его полным обладателем Левобережья, одновременно навяжет ему и свою линию в отношении Москвы. Поэтому в январе 1669 года гетман отправил царю и посольство «от духовного и мирского, служилого и мещанского чину и от крестьян с просьбой принять Левобережную Украину под российскую государственную руку».
Москву посетили представители Войска Запорожского и гетманские посланцы: сотники, атаманы, обозные, судья, войсковой писарь, рядовые казаки и архиепископ Лазарь Баранович.
Но вместо того, чтобы бить челом, посольство начало требовать от царя подтвердить Богдановы статьи, одобренные Переяславской радой.
Это означало, что царь должен был вывести своих людей из украинских городов. А в казну, заявляло посольство, «мы сами будем давать подать через своих людей, которых выберет войско». И еще сказали посланцы Многогрешного: «В большом смятении гетман и все Войско Запорожское находятся потому, что ваше царское величество город царский Киев королевской мосте соизволил отдать …».
Никаких гарантий на возвращение казацких прав и вольностей посольство не получило. Более того, царское правительство решило запугать их тем, что накажет всех, кто будет «междоусобицы и шаткости» чинить. Положение левобережного гетмана, такое сложное и неопределенное до сих пор, еще больше пошатнулось. Казаки и старшина, которые еще не отдали свои голоса за Многогрешного, начали бунтовать. А это повлекло много горя и несчастий украинскому населению.
В адрес царя полетели первые доносы. Гетмана обвиняли в том, что он намеревался сделать так, чтобы «у нас, в Малой России, и нога московская не стояла». Это касалось пребывания в Украине русских воевод и застав. В Глухове во время совета при участии Григория Ромодановского Демьян Многогрешный отстаивал свои взгляды. По его мнению, воеводы нарушали самоуправления: презирали казаков, вмешивались в местные дела, ограничивали права и вольности украинского народа. Царское правительство, по настоянию левобережного мещанства и казацкой старшины, вынуждено было отказаться вводить собственную налоговую и административную систему; оставить самоуправления на местах. Однако количество реестровых казаков московские власти уменьшила до 30 тысяч, а кроме того, им запрещалось избирать гетмана без царского разрешения. В тех городах, где были хаты воевод, те хаты так и оставались, правда, только для устройства сторожевой и заставной службы.
Ограничивая автономию Украины, Глуховские статьи превратили левобережного гетмана на ставленника России. Когда Петр Дорошенко призвал Многогрешного совместно выступить против московского господства, то Многогрешный не только не принял его предложение, но и начал воевать со своим бывшим сообщником и единомышленником. Более того, попросил у царя военной помощи. Москва, конечно, сразу откликнулась на его просьбе, потому что России хотелось соединить в своих интересах два берега страны — левый и правый. Так можно было поквитаться с гетманом Петром Дорошенко и всю Украину забрать под скипетр русского государства. В это время казацкий старшина Михаил Ханенко, который отстаивал интересы Речи Посполитой, начал борьбу за Правобережье, пытаясь привлечь к общий действий и Многогрешного. Однако польский ставленник просчитался: Многогрешный не мог простить Ханенко того, что он не признавал его «полным» гетманом, а считал лишь «Северским», и известил царя об этом заговоре.
В августе 1669 года войска Демьяна Многогрешного вступили на земли Лубенского полка и нанесли поражение его полковнику Григорию Гамалеи. Тогда же был захвачен в плен некто Карпенко, близкий родственник Богдана Хмельницкого. Местные жители, которым надоели местные старшинские распри и постоянные битвы, хлебом-солью встретили победителя. До конца года вся Левобережная Украина попала под власть Многогрешного. Дорошенко, потерпев неудачу, письменно заявил о своем желании жить с левобережным гетманом в мире и согласии. Признали его силу и запорожские казаки. Но между кошем и гетманом существовали недоразумения: заставы Многогрешного не пропускали население на Запорожье; он назначал на должности только своих людей, а у благосклонной к Брюховецкому старшины гетман отбирал имения.
17 апреля 1670 г. на рождественском обеде, где собрались все левобережные полковники, Демьян Многогрешный сказал: «Слышу я, что казаки всех городов не любят меня; если это правда, то вы били бы челом великому царю об избрании другого гетмана; я военные клейноды передам тому, кого вы выберете. А пока я буду гетманом, укрощать своевольников, сколько хватит у меня сил, на том я присягал царскому величеству; не так, как Ивашко Брюховецкий … Сколько своевольнику не крутиться, все равно, кроме как к великому царю, податься некуда».
Но и в своей верности Москве гетман настораживал царское правительство: он был непредсказуем в действиях. Особое раздражение вызвала его требование к государю вернуть из Сибири «царских» ссыльных. И уже очень разозлило московские власти то, что Степан Разин через запорожских казаков хотел соединиться с войском левобережного гетмана. Но тут мятежный атаман не имел поддержки.
Демьян Многогрешный не во всем соглашался с политикой российского правительства, особенно в отношении распределения украинских земель между Россией и Польшей. В конце 1671 г. он выразил свое недовольство московском подьячему М. Савину: «Если царское величество позволил наши земли отдать королю, то пусть уже он нас всех ему отдал, король нам рад. Но мы на этой стороне Днепра, тысяч сто войска, и будем защищаться, а земли своей не отступим. Ждал я к себе милости царского величества, а царское величество позволил нас в плен бросить. Наших купцов польские люди грабят и держат в тюрьмах, села вокруг Киева разоряют, а великий царь ничего им не делает и нас не защищает. Если бы мы сами за себя не стояли, то поляки давно бы нас в плен взяли, потому что на защиту московских людей нечего надеяться».
Такие откровенные мысли не понравились московским чиновникам. Царь послал к гетману своего посланца А. Танеева. В разговоре с ним Демьян Многогрешный не только не отказался от своих слов, но и отметил, что нужно четко определить границы Украины с Польшей, и настаивал, что город Гомель должно быть украинским. Удовлетворить эти требования Москва не могла, потому что царь и король начали сближаться. Поэтому осложнения в их отношениях были нежелательны.
Вскоре гетман, как того хотели гомельцы, взял город под свою защиту. Вместе Многогрешный и Петр Дорошенко напали на войско королевского полковника под Киевом, и таким образом стольный город не попал в польско-шляхетские руки.
Все это изрядно насторожило русского царя, и он на место левобережного гетмана предложил киевского полковника Солоника. Объяснять эти изменения Москва отказалась. Тогда Демьян Многогрешный, чтобы укрепить свои позиции, начал на государственных постах ставить своих родственников, близких и преданных людей.
Ночью на 8 марта 1672 года состоялась тайная встреча неверной казацкой старшины и российских чиновников. Они обвинили гетмана в коварных действиях против России и тут же решили арестовать его. Через несколько дней, тоже ночью, стрелки батуринской заставы окружили гетманский двор и проникли в дом. Демьян спал. Он бросился к оружию, но не успел. Его ранили и заковали в кандалы. Под стражей Многогрешный оказал упорное сопротивление, угрожал, что пойдет на Москву с татарами, что уже никогда не согласится оставаться «под царем». И это проявление независимости был запоздалым!
Гетмана в закрытой карете перевезли в Конотоп, затем — в Путивль, 28-го марта его привезли в Москву.
Противники Многогрешного прислали из Украины царю письмо с перечнем всех его враждебных высказываний. «Если бы мы, — сообщали они, — записали все доказательства Демковой измены, то ни поместили бы всего этого не только на листе бумаги, но и на воловьей шкуре».
С 14 апреля начались допросы. В основу обвинений легли доносы. По казацкому обычаю Многогрешного должен был судить в Батурине военный суд, но старшина боялась народного гнева и беспорядков в Украине, поэтому самоуправство происходило в Москве.
Многогрешному собрались обезглавить. И когда палач поднял вверх топор, на площадь принесли указ о помиловании и замене смертной казни на вечную каторгу в Сибирь. Вместе с семьей и другими сообщниками, целой вереницей отправился осужденный в далекий край.
Гетманская крепость в Батурине
С царской милости гетману дали на дорогу 15 рублей, брату Василию — 10, остальным — по 5. Разрешили взять с собой только самые необходимые вещи. Имущество гетмана приказано было продать, а деньги использовать для завершения недостроенных церквей.
Сообщников гетмана отправили в Тобольск, а его самого с семьей — в Селенгинск. Там особого заключенного записали в «боярские дети». Находился Многогрешный в ссылке долго. Даже защищал царскую власть: где-то в 1688 г. вместе с сыном Петром подавлял восстание восточных бурят.
А какой была его дальнейшая судьба? Вот все, что мы знали до сих пор. Выдающийся украинский историк Владимир Антонович (1834-1908) свой очерк о гетмане закончил так: «Дальше его след теряется: о потомках-мужчин ничего не известно, а дети дочерей встречаются в Селенгинске еще в середине XVIII века».
К счастью, уже в наше время этнограф из Кяхты (там же, в Бурятии) В. В. Птицын, рассказывая об этом поселении, вспомнил о судьбе славного украинца: «Тогда (прим. — во время восстания бурят) среди всеобщей паники город и ремесленный пригород спас сосланный туда за любовь к свободе и Малороссии запорожский гетман Демьян Многогрешный, которому руководители города догадались отдать главное командование над гарнизоном стрельцов. За эту услугу гетмана и его сына Сергея пожаловали в сыновья боярские».
В «Поименной расходной денежной книге служилых людей» под № 1401 удалось найти строку: «Дети боярские … Демьян Игната сын Многогрешный в 209 году (1701) постригся в монахи и в 1703 году умер».
Это уже историческое открытие. А вот о месте захоронения сохранились лишь косвенные данные. О нем упомянул в своих воспоминаниях декабрист Михаил Бестужев. Описывая Спасский собор в Селенгинске, он отметил, что во время строительства собора «плита с его (прим. — Многогрешного) могилы снята … и положена в каменный пол нижней церкви среди других плит». По свидетельству Селенгинского краеведа Эдуарда Демина, городские следопыты ведут поиски следов опального гетмана…
Автор: Николай ШУДРЯ